Никто не приходит оттуда,
Роджер Желязны «Порождения Света и Тьмы»
чтобы рассказать, что там,
чтобы поведать, как там,
чтобы упокоить наши сердца,
покуда и сами мы не пойдем за ними следом.
Это очень странное произведение… Очень странное. И я не хочу никому рекомендовать его читать. Вот правда! Не стоит!
…тогда как за тридцать пять секунд позади Вэйкима из этого момента Времени появляется Стальной Генерал, отводит руку, взмахивает ею…
…тогда как Вэйким тридцати секунд, увиливает себя в фуге наносящим двуручный удар, волен исчезнуть, что он и делает, во время на десять секунд ранее, когда готовится он посоперничать в силе с увиденным своим будущим образом…
Да, я уже понял, что творчество Роджера Желязны довольно специфично и весьма монструозно. Вспомнить хотя быть его «Амберский цикл» или «Этого бессмертного». Ведь уже по этим двум (ха-ха-ха!!!) произведениям было понятно, что представляет из себя своеобразный литературный стиль Желязны.
Его очень сложно читать. Его очень сложно воспринимать. Ещё сложнее его осмысливать. И, конечно же, пытаться анализировать. Ох, уж эта страсть к анализу любого прочитанного текста, с таким остервенением прививаемая на уроках литературы в школе. Но правда — в данной книге очень трудно проследить нить, еще труднее ухватиться за смысл.
Все мы становимся статуями в Доме Мертвых, какую бы жизнь ни вели. Вселенная никогда не скажет спасибо. Дающему никогда не воздается.
Мадрак
В какой-то момент времени ты понимаешь, что либо смысла в этих словах нет вообще, либо он так глубоко от тебя запрятан, что тебе не суждено до него никогда докопаться. И всё же я попытался…
На самом деле, я дам Желязны ещё один шанс. Пока не знаю, что это будет за произведение, но определённо оно будет. Я должен точно понять — это стиль автора или просто стечение обстоятельств.
Тогда в руки Чего-Бы-Там-Ни-Было, что больше, чем жизнь или смерть, препоручавший я себя, если послужит этот акт хоть какой-то помощью в сохранении моей жизни. Если же нет, то не препоручавший. Если само моё изречение всего этого является проявлением самонадеянности и, следовательно, не будет правильно воспринято Чем-Бы-Там-Ни-Было, что может или не может не счесть за труд меня выслушать, тогда я отказываюсь от этого высказывания и прошу прощения, если оно желаемо. Если же нет, то не прошу. С другой стороны…
Мадрак
P.S. Почитал потом в интернетах что пишут об этом произведении. Оказывается, этот роман — всего лишь письменное упражнение Роджера Желязны, которое он и публиковать не собирался. Но его уговорили это сделать. Это объясняет такой странный стиль написания и повествования в романе: чего тут только не встретишь, помимо излюбленного смешения мифологий. Например, одна глава написала в виде стихотворения. А заключительная — в виде пьесы.
